И.В.Пахолова* ОПЫТ «ЧУЖОГО» В ТЕРМИНАХ ИНТЕНЦИОНАЛЬНОСТИ

Вестник СамГУ. 2006. №5/1 (45)

Пахолова И.В., 2006

Пахолова Ирина Викторовна – кафедра философии Самарского муниципального

университета Наяновой

И.В.Пахолова*

ОПЫТ «ЧУЖОГО» В ТЕРМИНАХ ИНТЕНЦИОНАЛЬНОСТИ

И РЕСПОНЗИВНОСТИ (Э.ГУССЕРЛЬ, Б.ВАЛЬДЕНФЕЛЬС)

В статье рассмотрены две модели феноменологической

теории опыта «чужого» – интенциональная модель Э.Гус-

серля и респонзивная модель Б.Вальденфельса.

Опыт «чужого» давно находится в центре внимания феноменологической фило-

софии и это не случайно, поскольку теория опыта «чужого» фундирует теорию су-

ществования «другого». Нас феноменологическая теория опыта «чужого» привлека-

ет с точки зрения методологического подхода к исследованию социокультурного

опыта «чужого». В этом отношении несомненный интерес представляют феномено-

логические модели опыта «чужого» Э.Гуссерля и Б.Вальденфельса. Интенциональ-

ная модель опыта «чужого» Гуссерля и респонзивная модель опыта «чужого» Валь-

денфельса находятся на противоположных концах временной линии феноменоло-

гии и вместе с тем связаны друг с другом по принципу дополнительности.

Как известно, в V Медитации Гуссерль, чтобы отвести от трансцендентальной

феноменологии обвинение в солипсизме, поставил себе задачу – провести феноме-

нологическое истолкование смысла «другое Ego». Гуссерль с самого начала указыва-

ет на то, что смысл «другое Ego» в трансцендентальной сфере «моего Ego» особым

образом удостоверяет себя как сущее», а именно — в согласованном опыте «чужого»

[3.С.80].

На наш взгляд, это один из узловых моментов в феноменологии Гуссерля, если ее

рассматривать в контексте картезианской традиции. Как совершенно справедливо

заметил В.И.Молчанов, начало феноменологии Гуссерля сродни началу философии

Рене Декарта. Декарт начинает мыслить с себя, «с живого, конкретного Я, с Я, при-

надлежащего Рене Декарту, который живет во Франекере — в университетском го-

роде Голландии, который любит размышлять утром в постели и работать в тепле»

[5.С.63]. В равной мере интенциональные акты, структура сознания у Гуссерля при-

надлежат кому-то, кто может говорить от первого лица. Благодаря этому обстоятель-

ству «мое Ego» в сфере своего трансцендентального бытия может обнаружить несоб-

ственные смыслы, полагания, рассуждения, т.е. результаты чужой интенциональной

активности. На этом основании Гуссерль редуцирует трансцендентальный опыт

к «специфически собственной сфере» или совершает примординальную редукцию

В результате осуществления примординальной редукции «мое» трансценденталь-

ное Ego, по мысли Гуссерля, обнаруживает себя в условном мире собственных ин-

тенциональностей. Примординальный мир предстает как универсум предметов, со-

отнесенных только с «моими» переживаниями. В мире «моей» собственной интен-

циональной сферы Гуссерль выделяет телесный мир, имеющий смысл «просто при-

рода» и особый «нулевой объект» этого мира – «мое тело» [3.С.86]. Соответственно

корреляция между «моими» внутренними переживаниями и жестами, мимикой, ки-

нестетикой «моего тела» являет собой психофизическое единство «моего Я [3.С.86].

Page 2

Опыт «чужого» в терминах интенциональности и респонзивности

(Э.Гуссерль, Б.Вальденфельс)

В примординальном мире «Я»-единства, отмечает Гуссерль, уже содержится «все

конституирование существующего для меня мира», разделенное на «конститутив-

ные системы, которые конституируют специфически собственное и Чужое» [3.С. 87].

«Моей» первопорядковой интенциональной сфере свойственно контрастное соот-

несение «себя» с чем-то иным. Из этого можно заключить, что условное исключение

смыслов, чуждых «моей собственной» интенциональной активности, не лишает

«меня» «жизни-в-опыте-мира» [3.С.87].

Гуссерль далее специально проясняет эту способность «моего Ego» «вновь и вновь

образовывать такие интенциональности нового вида с присущим им бытийным смыс-

лом, посредством которого оно всецело трансцендирует свое собственное бытие»

(выделение Гуссерля. – И.П.) [3.С.93]. Проблематичность такого трансцендирова-

ния заключается в малопонятном трансцендентальном статусе тех конститутивных

синтезов «моего» сознания, которые отсылают «меня» к «опыту Чужого». В связи

с этим Гуссерль говорит о необходимости особого рода «опосредованной интенцио-

нальности», «интенционального со-присутствия» или «аппрезентации» [3.С.97].

Опыт аппрезентации Гуссерль связывает с актом аналогизирующего переноса.

Среди тел примординального мира «я» усматриваю такое тело, чье поведение, ми-

мика, жесты заставляют «меня» провести аналогию с «моим» телом и перенести на

это тело аналогичные свойства «моего» психофизического Я – таким образом обра-

зуется ассоциативно-конститутивная пара «моего Ego» и «другого Ego» [3.С.99-100].

При этом тело «другого Ego» должно быть дано «мне» не в презентации, а в аппре-

зентации как в некотором специфическом трансцендирующем опыте» [3.С.102].

Аппрезентативную данность «другого» Гуссерль предлагает рассматривать как «ин-

тенциональную модификацию моей самости» [3.С.102]. Существование «Чужого»

в таком случае нужно рассматривать как определенного рода «подтверждаемую дос-

тупность» «первично недоступного» [3.С.102]. Это значит, что «Чужой» как «дей-

ствительное тело-плоть» свидетельствует о себе в «моем» опыте «только в своем из-

менчивом, но всегда согласованном поведении» [3.С.102]. Таким образом, по мне-

нию Гуссерля, «Чужое» есть то, что «дано в опыте как первично неосуществимое

и не как самоданное, однако, как то, на что последовательно указывает опыт и что

опыт удостоверяет» [3.С.102].

Для того чтобы разъяснить трансцендентальный статус аналогизирующей моди-

фикации, Гуссерль приводит «поучительное сравнение», в котором аппрезентатив-

ный опыт «чужого» уподобляется опыту «моего» прошлого [3.С.103]. «Мое прошлое

доступно «мне» только в воспоминании как интенциональная модификация в «со-

гласованных синтезах припоминания» [3.С.103]. В акте воспоминания «я» о-совре-

мениваю «мое» прошлое «я», делаю его актуально со-присутствующим «себе». Исхо-

дя из этого, по мнению Гуссерля, можно провести аналогию между трансцендирую-

щим опытом «моего» прошлого в «моем» настоящем и трансцендирующим аппре-

зентативным опытом «чужого» в интенциональной сфере «моего собственного».

Таким образом, как считает Гуссерль, соблюдены все необходимые условия транс-

цендентального конституирования смысла «другое Ego» из согласованного опыта

«чужого». Далее Гуссерлю остается только описать конституирование общности мо-

над

или трансцендентальной интерсубъективности. Несомненно, самый спорный

момент теории опыта «чужого» Гуссерля — аппрезентативное конституирование

смысла «другое Ego». Наиболее расхожее возражение, которое выдвигалось Гуссер-

лю по поводу аппрезентации и аналогизирующего переноса, — это то, что с точки

Page 3

Вестник СамГУ. 2006. №5/1 (45)

зрения феноменологического метода истолкование смысла «другое Ego» посредством

такой логической операции, как аналогия, по меньшей мере, не корректно, поскольку

в этом случае сознание предстает некоторой сущностью, чьи свойства можно пере-

нести на другую сущность при условии некоторого обнаруженного между ними тож-

дества [7.С.23]. Стоит отметить, что дуализм тела и сознания, который просматрива-

ется в трансцендентальной философии Гуссерля, был преодолен в учении француз-

ского феноменолога М.Мерло-Понти о субъекте как «феноменальном теле», осуще-

ствляющем первичное восприятие и осмысление мира [4].

Интенциональная теория опыта «чужого» стала для Гуссерля своеобразной моде-

лью для истолкования «высоких форм интерсубъективных обществ», в частности,

мира «собственной» культуры и мира «чужой» культуры. «Чужая» культура, отмеча-

ет Гуссерль, ориентирована на исходно-первичный центр «моей культуры и доступ-

на «только в виде опыта чужого, в некотором вчувствовании в чужое объединение

людей в культуре (Kulturmenschheit) и в культуру этого объединения <...>» [3.С.121-

120].

Существенно иначе теория опыта «чужого» выглядит в феноменологической фи-

лософии после Гуссерля. Достаточно вспомнить феноменологический анализ «взгля-

да другого» Ж.-П.Сартра в книге «Бытие и ничто». В своей теории существования

«другого» Сартр исходит из тезиса о случайной природе существования «другого»,

потому что «другого» мы встречаем, а не конституируем [6.С.273]. Поэтому ситуа-

ция взгляда «другого» на «меня» не может быть интенционально истолкована как

познавательная ситуация, в которой «я» могу воспользоваться предзнанием своей

«собственной» субъективности. В терминологии Сартра случайность «другого» оз-

начает, что отношение «бытие-для-другого» не выводится из фундаментальных он-

тологических структур «бытия-для-себя» [6.С.379].

Возникновение отношения «бытие-для-другого» можно расценивать как опыт

«чужого», спровоцированный взглядом «другого» на «меня». В качестве постоянной

структуры «моего» «бытия-для-другого» Сартр выделяет опасность [6.С.290]. «Бы-

тие-для-другого» – это бытие в опасности, поскольку под взглядом «другого» «я яв-

ляюсь сразу инструментом возможностей, которые не являются моими и о которых

я делаю только предположение чистого присутствия вне моего бытия, отрицающего

мою трансцендентность, чтобы конституировать мне средство для целей, которых

я не знаю» [6.С.290]. Исходя из этого, конкретный опыт взаимоотношений с «дру-

гим» становится у Сартра стратегиями избавления от опасности, заключенной в от-

ношении «бытие-для-другого» [6.С.377-425]. Таким образом, свою теорию существо-

вания «другого» Сартр основывает на опыте «чужого», который переживается «мной»

как постоянная угроза «моего» отчуждения.

Представление об опыте «чужого» как своеобразном опыте претерпевания реа-

лизовано в теории опыта «чужого» немецкого феноменолога Б.Вальденфельса Ин-

тенциональный опыт «чужого» Гуссерля Вальденфельс рассматривает как «превра-

щенный опыт самого себя» [2.С.81]. Вальденфельс предлагает иную теорию опыта

«чужого», которая, по его мнению, более соответствует странному феномену «чужо-

го». Свою модель опыта «чужого» он обозначил как респонзивную (от нем. response –

ответ, отклик, отзыв) [1.С.123].

Респонзивность, а не интенциональность становится у Вальденфельса логосом

феномена «чужого» прежде всего потому, что «чужой» являет себя необычным обра-

зом. В определении явленности «чужого» Вальденфельс следует за Гуссерлем – «сущ-

Page 4

Опыт «чужого» в терминах интенциональности и респонзивности

(Э.Гуссерль, Б.Вальденфельс)

ность чужого состоит в “подтверждаемой доступности оргинально недоступного”»

[1.С.126]. «Чужое не находится где-то в другом месте, оно само определяется как где-

то в другом месте <...>» [1.С.127]. Вальденфельс указывает на существенное, по его

мнению, упущение Гуссерля в теории опыта «чужого». Рассматривая опыт чужого» в

горизонте «родного мира» и «чужого мира», Гуссерль выделил две формы «чужести»

– внутреннюю и внешнюю. «Чужесть» внутренняя есть «“Чужесть” внутри “Родно-

го мира”, принадлежащая к его внутреннему горизонту», и «“Чужесть” вне “Родного

мира”, принадлежащая к его внешнему горизонту» [2.С.81]. Внутренняя «чужесть»

проявляется как все то, что «мне» не известно в разной степени неизвестности. Та-

кого рода «чужесть» получает свое значение в «родном мире» исходя из «стилевой

аналогии», т.е. «подпадая под “знакомый стиль”» [2.С.81]. Но, по мнению Вальден-

фельса, теория опыта «чужого» Гуссерля не справляется с ситуацией, характерной

для внешней формы «чужести» – когда чужеродное для «родного мира предстает в

модусе непонятности. В этом случае, замечает Вальденфельс, «“конкретная анало-

гия” разрушается, и я попадаю в ситуацию, подходящую под витгенштейновское

“Я не ориентируюсь”» [2.С.82].

Вальденфельс определяет феномен «чужое» как гиперфеномен, поскольку «чу-

жое» «демонстрирует себя только тогда, когда уклоняется от схватывания <...>»

[1.С.127]. На этом основании опыт «чужого» должен представлять собой «опыт не-

преодолимого отсутствия» [2.С.81]. Для этого в интенциональном смысловом по-

рядке «собственного» должна возникнуть брешь, пропасть, разрыв. Здесь Вальден-

фельс опирается на учение Гуссерля о раздражении (Affektion). Раздражение прежде

всего можно определить как респонзивное, а не интенциональное, основываясь на

том, что «раздражение с его пропастью между восприятием чужого и самовосприя-

тием не может быть сведено ни к какому общему смыслу» [1.С.130]. «Чужое» как

гиперфеномен, т.е. как то, что является в своем отсутствии и внепорядковости, об-

наруживается как раздражающая, атакующая, причиняющая сила.

Феномен «чужое», по мнению Вальденфельса, требует особого логоса – логоса

респонзивной феноменологии, логики ответа. Респонзивная теория опыта «чужого»

«начинается по ту сторону смысла и правил, там, откуда нечто нас вызывает и ставит

под вопрос наши собственные возможности еще до того, как мы обращаемся к воле-

нию знания и понимания» [1.С.131]. Вместо интенциональных актов «схватывания»

«чужого» из порядка собственного» Вальденфельс выстраивает логику ответа на при-

тязания «чужого».

Прежде всего, притязание «чужого» «имеет двойное значение, а именно является

призывом, который направлен к кому-то, и претензией, которая распространяется

на нечто» [1.С.132]. Сообразно двойственности притязания ответ имеет двойную

форму. Ответ на нечто есть содержательный ответ, ответ-answer, который «заполня-

ет пробелы в пропозициональном содержании вопроса <...>» Ответ на призыв ко мне

есть ответ-response – событие ответа, «которое не заполняет никакие пробелы, а от-

вечает предложениям и притязаниям другого» [1.С.133].

Далее Вальденфельс выделяет четыре момента логики событийного ответа-

response. Первый момент ответа – сингулярность. Сингулярность есть знак уникаль-

ной событийности ответа, которая ставит ответ в ранг таких событий в истории че-

ловека и целых народов, «“которые не забываются”, так как они вводят новый сим-

волический порядок, утверждают смысл, открывают историю, призывают к ответу,

порождают обязательства» [1.С.135]. Второй момент ответа – неизбежность. Ради-

Page 5

Вестник СамГУ. 2006. №5/1 (45)

кальность притязания «чужого» Вальденфельс уподобляет силе «традиционных ин-

станций», среди которых «стремление к счастью, стремление к самосохранению,

категорический императив или свобода <...>» [1.С.136]. Третий момент ответа – не-

достижимый постфактум. Это означает, что событийность ответа «протекает здесь

и теперь, но он начинается где-то в другом месте» [1.С.137]. Другими словами, собы-

тие ответа всегда утверждает такой порядок, частью которого это событие не являет-

ся. Наконец, четвертый момент ответа – асимметрия. Асимметрия означает, что при-

тязание и ответ не совпадают в общем порядке «собственного» и «чужого» [1.С.138].

Кроме того, Вальденфельс считает нужным сделать различие между репродуктив-

ным и продуктивным ответом. Репродуктивный ответ имеет место там, где событие

ответа так и не состоялось и «порядок вещей оказывается неколебленным, зияет про-

пасть между чужой провокацией и собственной продуктивностью» [1.С.139]. Про-

дуктивный ответ есть знак состоявшейся претензии «чужого», ведь, как замечает

Вальденфельс, претензия «становится таковой впервые в ответе». Несовпадение по-

рядка претензии «чужого» и порядка ответа из сферы «собственного» есть то, «что

делает весомым нашу речь и поступки» [1.С.139].

Представленная Вальденфельсом схема респонзивной рациональности опыта

«чужого» дополняет интенциональную теорию опыта «чужого». Респонзивная мо-

дель опыта «чужого» расширяет область «чужого» и выводит феномен «чужое» из

интенционального ряда. Остается вопрос – всегда ли опыт «чужого» в культуре яв-

ляет собой событие ответа?

Примечания

Термин «примординальная редукция», т.е. редукция к «исходно-первичному миру», пер-

вопорядковому миру, здесь и далее приводится согласно немецкому изданию 1950 года, кото-

рое широко используется в литературе.

О связи монадологии Лейбница и феноменологии Гуссерля см.: Чичнева, Е.А. Феноме-

нология как монадология в контексте проблемы интерсубъективности / Е.А. Чичнева // Ис-

торико-философский ежегодник’97. – М.: Наука, 1999. – С. 308-320.

Библиографический список

1. Вальденфельс, Б. Ответ чужому: основные черты респонзивной феноменологии /

Б.Вальденфельс // Мотив чужого: сб. / пер. с нем., науч. ред. А.А.Михайлов, отв. ред. Т.В.Щит-

цова. – Минск: Пропилеи, 1999. – С. 123-139.

2. Вальденфельс, Б. Своя культура и чужая культура. Парадокс науки о «Чужом» / Б.Валь-

денфельс; пер. с нем. О. Кубановой // Логос. Философско-литературный журнал. 1995. №

6. – М.: Гнозис, 1994. – С. 77-94.

3. Гуссерль, Э. Собрание сочинений. Т. IV. Картезианские медитации / Э. Гуссерль; пер.

с нем. В.И.Молчанова. – М.: Дом интеллектуальной книги, 2001. – 142 с.

4. Мерло-Понти, М. Феноменология восприятия / М. Мерло-Понти; пер. с франц.; под

ред. И.С.Вдовиной, С.Л.Фокина. – СПб.: Ювента; Наука, 1999. – 606 с.

5. Молчанов, В.И. Понятие трансцендентальной субъективности в феноменологии Э.Гус-

серля / В.И.Молчанов // Проблемы сознания в современной буржуазной философии. АН

Литовской ССР. – Вильнюс, 1983. – С. 51-67.

Page 6

Опыт «чужого» в терминах интенциональности и респонзивности

(Э.Гуссерль, Б.Вальденфельс)

6. Сартр, Ж.-П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии / Ж.-П. Сартр; пер.

с франц., предисл., примеч. В.И.Колядко. – М.: ТЕРРА–Книжный клуб; Республика, 2002. –

640 с.

7. Суровцев, В. Интенциональность и практическое действие (Гуссерль, Мерло-Понти,

Рикер) / В.Суровцев // Интенциональность и текстуальность. Философская мысль Франции

XX века. – Томск, 1998. – С. 13-26.

I.V.Paholova

THE EXPERIENCE OF «DAS FREMDE» IN TERMS

OF INTENTIONALITY AND RESPONSIVENESS

(E.GUSSERL AND B.WALDENFELS)

In this article two models of the phenomenological theory

of experience «das fremde» – intentional E.Gusserl’s model and

responsive B.Waldenfels’s model are considered.