Вестник СамГУ. 2006. №5/1 (45)
22
Пахолова И.В., 2006
Пахолова Ирина Викторовна – кафедра философии Самарского муниципального
университета Наяновой
И.В.Пахолова*
ОПЫТ «ЧУЖОГО» В ТЕРМИНАХ ИНТЕНЦИОНАЛЬНОСТИ
И РЕСПОНЗИВНОСТИ (Э.ГУССЕРЛЬ, Б.ВАЛЬДЕНФЕЛЬС)
В статье рассмотрены две модели феноменологической
теории опыта «чужого» – интенциональная модель Э.Гус-
серля и респонзивная модель Б.Вальденфельса.
Опыт «чужого» давно находится в центре внимания феноменологической фило-
софии и это не случайно, поскольку теория опыта «чужого» фундирует теорию су-
ществования «другого». Нас феноменологическая теория опыта «чужого» привлека-
ет с точки зрения методологического подхода к исследованию социокультурного
опыта «чужого». В этом отношении несомненный интерес представляют феномено-
логические модели опыта «чужого» Э.Гуссерля и Б.Вальденфельса. Интенциональ-
ная модель опыта «чужого» Гуссерля и респонзивная модель опыта «чужого» Валь-
денфельса находятся на противоположных концах временной линии феноменоло-
гии и вместе с тем связаны друг с другом по принципу дополнительности.
Как известно, в V Медитации Гуссерль, чтобы отвести от трансцендентальной
феноменологии обвинение в солипсизме, поставил себе задачу – провести феноме-
нологическое истолкование смысла «другое Ego». Гуссерль с самого начала указыва-
ет на то, что смысл «другое Ego» в трансцендентальной сфере «моего Ego» особым
образом удостоверяет себя как сущее», а именно — в согласованном опыте «чужого»
[3.С.80].
На наш взгляд, это один из узловых моментов в феноменологии Гуссерля, если ее
рассматривать в контексте картезианской традиции. Как совершенно справедливо
заметил В.И.Молчанов, начало феноменологии Гуссерля сродни началу философии
Рене Декарта. Декарт начинает мыслить с себя, «с живого, конкретного Я, с Я, при-
надлежащего Рене Декарту, который живет во Франекере — в университетском го-
роде Голландии, который любит размышлять утром в постели и работать в тепле»
[5.С.63]. В равной мере интенциональные акты, структура сознания у Гуссерля при-
надлежат кому-то, кто может говорить от первого лица. Благодаря этому обстоятель-
ству «мое Ego» в сфере своего трансцендентального бытия может обнаружить несоб-
ственные смыслы, полагания, рассуждения, т.е. результаты чужой интенциональной
активности. На этом основании Гуссерль редуцирует трансцендентальный опыт
к «специфически собственной сфере» или совершает примординальную редукцию
1
.
В результате осуществления примординальной редукции «мое» трансценденталь-
ное Ego, по мысли Гуссерля, обнаруживает себя в условном мире собственных ин-
тенциональностей. Примординальный мир предстает как универсум предметов, со-
отнесенных только с «моими» переживаниями. В мире «моей» собственной интен-
циональной сферы Гуссерль выделяет телесный мир, имеющий смысл «просто при-
рода» и особый «нулевой объект» этого мира – «мое тело» [3.С.86]. Соответственно
корреляция между «моими» внутренними переживаниями и жестами, мимикой, ки-
нестетикой «моего тела» являет собой психофизическое единство «моего Я [3.С.86].

Page 2
23
Опыт «чужого» в терминах интенциональности и респонзивности
(Э.Гуссерль, Б.Вальденфельс)
В примординальном мире «Я»-единства, отмечает Гуссерль, уже содержится «все
конституирование существующего для меня мира», разделенное на «конститутив-
ные системы, которые конституируют специфически собственное и Чужое» [3.С. 87].
«Моей» первопорядковой интенциональной сфере свойственно контрастное соот-
несение «себя» с чем-то иным. Из этого можно заключить, что условное исключение
смыслов, чуждых «моей собственной» интенциональной активности, не лишает
«меня» «жизни-в-опыте-мира» [3.С.87].
Гуссерль далее специально проясняет эту способность «моего Ego» «вновь и вновь
образовывать такие интенциональности нового вида с присущим им бытийным смыс-
лом, посредством которого оно всецело трансцендирует свое собственное бытие»
(выделение Гуссерля. – И.П.) [3.С.93]. Проблематичность такого трансцендирова-
ния заключается в малопонятном трансцендентальном статусе тех конститутивных
синтезов «моего» сознания, которые отсылают «меня» к «опыту Чужого». В связи
с этим Гуссерль говорит о необходимости особого рода «опосредованной интенцио-
нальности», «интенционального со-присутствия» или «аппрезентации» [3.С.97].
Опыт аппрезентации Гуссерль связывает с актом аналогизирующего переноса.
Среди тел примординального мира «я» усматриваю такое тело, чье поведение, ми-
мика, жесты заставляют «меня» провести аналогию с «моим» телом и перенести на
это тело аналогичные свойства «моего» психофизического Я – таким образом обра-
зуется ассоциативно-конститутивная пара «моего Ego» и «другого Ego» [3.С.99-100].
При этом тело «другого Ego» должно быть дано «мне» не в презентации, а в аппре-
зентации как в некотором специфическом трансцендирующем опыте» [3.С.102].
Аппрезентативную данность «другого» Гуссерль предлагает рассматривать как «ин-
тенциональную модификацию моей самости» [3.С.102]. Существование «Чужого»
в таком случае нужно рассматривать как определенного рода «подтверждаемую дос-
тупность» «первично недоступного» [3.С.102]. Это значит, что «Чужой» как «дей-
ствительное тело-плоть» свидетельствует о себе в «моем» опыте «только в своем из-
менчивом, но всегда согласованном поведении» [3.С.102]. Таким образом, по мне-
нию Гуссерля, «Чужое» есть то, что «дано в опыте как первично неосуществимое
и не как самоданное, однако, как то, на что последовательно указывает опыт и что
опыт удостоверяет» [3.С.102].
Для того чтобы разъяснить трансцендентальный статус аналогизирующей моди-
фикации, Гуссерль приводит «поучительное сравнение», в котором аппрезентатив-
ный опыт «чужого» уподобляется опыту «моего» прошлого [3.С.103]. «Мое прошлое
доступно «мне» только в воспоминании как интенциональная модификация в «со-
гласованных синтезах припоминания» [3.С.103]. В акте воспоминания «я» о-совре-
мениваю «мое» прошлое «я», делаю его актуально со-присутствующим «себе». Исхо-
дя из этого, по мнению Гуссерля, можно провести аналогию между трансцендирую-
щим опытом «моего» прошлого в «моем» настоящем и трансцендирующим аппре-
зентативным опытом «чужого» в интенциональной сфере «моего собственного».
Таким образом, как считает Гуссерль, соблюдены все необходимые условия транс-
цендентального конституирования смысла «другое Ego» из согласованного опыта
«чужого». Далее Гуссерлю остается только описать конституирование общности мо-
над
2
или трансцендентальной интерсубъективности. Несомненно, самый спорный
момент теории опыта «чужого» Гуссерля — аппрезентативное конституирование
смысла «другое Ego». Наиболее расхожее возражение, которое выдвигалось Гуссер-
лю по поводу аппрезентации и аналогизирующего переноса, — это то, что с точки

Page 3
Вестник СамГУ. 2006. №5/1 (45)
24
зрения феноменологического метода истолкование смысла «другое Ego» посредством
такой логической операции, как аналогия, по меньшей мере, не корректно, поскольку
в этом случае сознание предстает некоторой сущностью, чьи свойства можно пере-
нести на другую сущность при условии некоторого обнаруженного между ними тож-
дества [7.С.23]. Стоит отметить, что дуализм тела и сознания, который просматрива-
ется в трансцендентальной философии Гуссерля, был преодолен в учении француз-
ского феноменолога М.Мерло-Понти о субъекте как «феноменальном теле», осуще-
ствляющем первичное восприятие и осмысление мира [4].
Интенциональная теория опыта «чужого» стала для Гуссерля своеобразной моде-
лью для истолкования «высоких форм интерсубъективных обществ», в частности,
мира «собственной» культуры и мира «чужой» культуры. «Чужая» культура, отмеча-
ет Гуссерль, ориентирована на исходно-первичный центр «моей культуры и доступ-
на «только в виде опыта чужого, в некотором вчувствовании в чужое объединение
людей в культуре (Kulturmenschheit) и в культуру этого объединения <...>» [3.С.121-
120].
Существенно иначе теория опыта «чужого» выглядит в феноменологической фи-
лософии после Гуссерля. Достаточно вспомнить феноменологический анализ «взгля-
да другого» Ж.-П.Сартра в книге «Бытие и ничто». В своей теории существования
«другого» Сартр исходит из тезиса о случайной природе существования «другого»,
потому что «другого» мы встречаем, а не конституируем [6.С.273]. Поэтому ситуа-
ция взгляда «другого» на «меня» не может быть интенционально истолкована как
познавательная ситуация, в которой «я» могу воспользоваться предзнанием своей
«собственной» субъективности. В терминологии Сартра случайность «другого» оз-
начает, что отношение «бытие-для-другого» не выводится из фундаментальных он-
тологических структур «бытия-для-себя» [6.С.379].
Возникновение отношения «бытие-для-другого» можно расценивать как опыт
«чужого», спровоцированный взглядом «другого» на «меня». В качестве постоянной
структуры «моего» «бытия-для-другого» Сартр выделяет опасность [6.С.290]. «Бы-
тие-для-другого» – это бытие в опасности, поскольку под взглядом «другого» «я яв-
ляюсь сразу инструментом возможностей, которые не являются моими и о которых
я делаю только предположение чистого присутствия вне моего бытия, отрицающего
мою трансцендентность, чтобы конституировать мне средство для целей, которых
я не знаю» [6.С.290]. Исходя из этого, конкретный опыт взаимоотношений с «дру-
гим» становится у Сартра стратегиями избавления от опасности, заключенной в от-
ношении «бытие-для-другого» [6.С.377-425]. Таким образом, свою теорию существо-
вания «другого» Сартр основывает на опыте «чужого», который переживается «мной»
как постоянная угроза «моего» отчуждения.
Представление об опыте «чужого» как своеобразном опыте претерпевания реа-
лизовано в теории опыта «чужого» немецкого феноменолога Б.Вальденфельса Ин-
тенциональный опыт «чужого» Гуссерля Вальденфельс рассматривает как «превра-
щенный опыт самого себя» [2.С.81]. Вальденфельс предлагает иную теорию опыта
«чужого», которая, по его мнению, более соответствует странному феномену «чужо-
го». Свою модель опыта «чужого» он обозначил как респонзивную (от нем. response –
ответ, отклик, отзыв) [1.С.123].
Респонзивность, а не интенциональность становится у Вальденфельса логосом
феномена «чужого» прежде всего потому, что «чужой» являет себя необычным обра-
зом. В определении явленности «чужого» Вальденфельс следует за Гуссерлем – «сущ-

Page 4
25
Опыт «чужого» в терминах интенциональности и респонзивности
(Э.Гуссерль, Б.Вальденфельс)
ность чужого состоит в “подтверждаемой доступности оргинально недоступного”»
[1.С.126]. «Чужое не находится где-то в другом месте, оно само определяется как где-
то в другом месте <...>» [1.С.127]. Вальденфельс указывает на существенное, по его
мнению, упущение Гуссерля в теории опыта «чужого». Рассматривая опыт чужого» в
горизонте «родного мира» и «чужого мира», Гуссерль выделил две формы «чужести»
– внутреннюю и внешнюю. «Чужесть» внутренняя есть «“Чужесть” внутри “Родно-
го мира”, принадлежащая к его внутреннему горизонту», и «“Чужесть” вне “Родного
мира”, принадлежащая к его внешнему горизонту» [2.С.81]. Внутренняя «чужесть»
проявляется как все то, что «мне» не известно в разной степени неизвестности. Та-
кого рода «чужесть» получает свое значение в «родном мире» исходя из «стилевой
аналогии», т.е. «подпадая под “знакомый стиль”» [2.С.81]. Но, по мнению Вальден-
фельса, теория опыта «чужого» Гуссерля не справляется с ситуацией, характерной
для внешней формы «чужести» – когда чужеродное для «родного мира предстает в
модусе непонятности. В этом случае, замечает Вальденфельс, «“конкретная анало-
гия” разрушается, и я попадаю в ситуацию, подходящую под витгенштейновское
“Я не ориентируюсь”» [2.С.82].
Вальденфельс определяет феномен «чужое» как гиперфеномен, поскольку «чу-
жое» «демонстрирует себя только тогда, когда уклоняется от схватывания <...>»
[1.С.127]. На этом основании опыт «чужого» должен представлять собой «опыт не-
преодолимого отсутствия» [2.С.81]. Для этого в интенциональном смысловом по-
рядке «собственного» должна возникнуть брешь, пропасть, разрыв. Здесь Вальден-
фельс опирается на учение Гуссерля о раздражении (Affektion). Раздражение прежде
всего можно определить как респонзивное, а не интенциональное, основываясь на
том, что «раздражение с его пропастью между восприятием чужого и самовосприя-
тием не может быть сведено ни к какому общему смыслу» [1.С.130]. «Чужое» как
гиперфеномен, т.е. как то, что является в своем отсутствии и внепорядковости, об-
наруживается как раздражающая, атакующая, причиняющая сила.
Феномен «чужое», по мнению Вальденфельса, требует особого логоса – логоса
респонзивной феноменологии, логики ответа. Респонзивная теория опыта «чужого»
«начинается по ту сторону смысла и правил, там, откуда нечто нас вызывает и ставит
под вопрос наши собственные возможности еще до того, как мы обращаемся к воле-
нию знания и понимания» [1.С.131]. Вместо интенциональных актов «схватывания»
«чужого» из порядка собственного» Вальденфельс выстраивает логику ответа на при-
тязания «чужого».
Прежде всего, притязание «чужого» «имеет двойное значение, а именно является
призывом, который направлен к кому-то, и претензией, которая распространяется
на нечто» [1.С.132]. Сообразно двойственности притязания ответ имеет двойную
форму. Ответ на нечто есть содержательный ответ, ответ-answer, который «заполня-
ет пробелы в пропозициональном содержании вопроса <...>» Ответ на призыв ко мне
есть ответ-response – событие ответа, «которое не заполняет никакие пробелы, а от-
вечает предложениям и притязаниям другого» [1.С.133].
Далее Вальденфельс выделяет четыре момента логики событийного ответа-
response. Первый момент ответа – сингулярность. Сингулярность есть знак уникаль-
ной событийности ответа, которая ставит ответ в ранг таких событий в истории че-
ловека и целых народов, «“которые не забываются”, так как они вводят новый сим-
волический порядок, утверждают смысл, открывают историю, призывают к ответу,
порождают обязательства» [1.С.135]. Второй момент ответа – неизбежность. Ради-

Page 5
Вестник СамГУ. 2006. №5/1 (45)
26
кальность притязания «чужого» Вальденфельс уподобляет силе «традиционных ин-
станций», среди которых «стремление к счастью, стремление к самосохранению,
категорический императив или свобода <...>» [1.С.136]. Третий момент ответа – не-
достижимый постфактум. Это означает, что событийность ответа «протекает здесь
и теперь, но он начинается где-то в другом месте» [1.С.137]. Другими словами, собы-
тие ответа всегда утверждает такой порядок, частью которого это событие не являет-
ся. Наконец, четвертый момент ответа – асимметрия. Асимметрия означает, что при-
тязание и ответ не совпадают в общем порядке «собственного» и «чужого» [1.С.138].
Кроме того, Вальденфельс считает нужным сделать различие между репродуктив-
ным и продуктивным ответом. Репродуктивный ответ имеет место там, где событие
ответа так и не состоялось и «порядок вещей оказывается неколебленным, зияет про-
пасть между чужой провокацией и собственной продуктивностью» [1.С.139]. Про-
дуктивный ответ есть знак состоявшейся претензии «чужого», ведь, как замечает
Вальденфельс, претензия «становится таковой впервые в ответе». Несовпадение по-
рядка претензии «чужого» и порядка ответа из сферы «собственного» есть то, «что
делает весомым нашу речь и поступки» [1.С.139].
Представленная Вальденфельсом схема респонзивной рациональности опыта
«чужого» дополняет интенциональную теорию опыта «чужого». Респонзивная мо-
дель опыта «чужого» расширяет область «чужого» и выводит феномен «чужое» из
интенционального ряда. Остается вопрос – всегда ли опыт «чужого» в культуре яв-
ляет собой событие ответа?
Примечания
1
Термин «примординальная редукция», т.е. редукция к «исходно-первичному миру», пер-
вопорядковому миру, здесь и далее приводится согласно немецкому изданию 1950 года, кото-
рое широко используется в литературе.
2
О связи монадологии Лейбница и феноменологии Гуссерля см.: Чичнева, Е.А. Феноме-
нология как монадология в контексте проблемы интерсубъективности / Е.А. Чичнева // Ис-
торико-философский ежегодник’97. – М.: Наука, 1999. – С. 308-320.
Библиографический список
1. Вальденфельс, Б. Ответ чужому: основные черты респонзивной феноменологии /
Б.Вальденфельс // Мотив чужого: сб. / пер. с нем., науч. ред. А.А.Михайлов, отв. ред. Т.В.Щит-
цова. – Минск: Пропилеи, 1999. – С. 123-139.
2. Вальденфельс, Б. Своя культура и чужая культура. Парадокс науки о «Чужом» / Б.Валь-
денфельс; пер. с нем. О. Кубановой // Логос. Философско-литературный журнал. 1995. №
6. – М.: Гнозис, 1994. – С. 77-94.
3. Гуссерль, Э. Собрание сочинений. Т. IV. Картезианские медитации / Э. Гуссерль; пер.
с нем. В.И.Молчанова. – М.: Дом интеллектуальной книги, 2001. – 142 с.
4. Мерло-Понти, М. Феноменология восприятия / М. Мерло-Понти; пер. с франц.; под
ред. И.С.Вдовиной, С.Л.Фокина. – СПб.: Ювента; Наука, 1999. – 606 с.
5. Молчанов, В.И. Понятие трансцендентальной субъективности в феноменологии Э.Гус-
серля / В.И.Молчанов // Проблемы сознания в современной буржуазной философии. АН
Литовской ССР. – Вильнюс, 1983. – С. 51-67.

Page 6
27
Опыт «чужого» в терминах интенциональности и респонзивности
(Э.Гуссерль, Б.Вальденфельс)
6. Сартр, Ж.-П. Бытие и ничто: Опыт феноменологической онтологии / Ж.-П. Сартр; пер.
с франц., предисл., примеч. В.И.Колядко. – М.: ТЕРРА–Книжный клуб; Республика, 2002. –
640 с.
7. Суровцев, В. Интенциональность и практическое действие (Гуссерль, Мерло-Понти,
Рикер) / В.Суровцев // Интенциональность и текстуальность. Философская мысль Франции
XX века. – Томск, 1998. – С. 13-26.
I.V.Paholova
THE EXPERIENCE OF «DAS FREMDE» IN TERMS
OF INTENTIONALITY AND RESPONSIVENESS
(E.GUSSERL AND B.WALDENFELS)
In this article two models of the phenomenological theory
of experience «das fremde» – intentional E.Gusserl’s model and
responsive B.Waldenfels’s model are considered.
Hosted by uCoz