ность чужого состоит в “подтверждаемой доступности оргинально недоступного”»
[1.С.126]. «Чужое не находится где-то в другом месте, оно само определяется как где-
то в другом месте <...>» [1.С.127]. Вальденфельс указывает на существенное, по его
мнению, упущение Гуссерля в теории опыта «чужого». Рассматривая опыт чужого» в
горизонте «родного мира» и «чужого мира», Гуссерль выделил две формы «чужести»
– внутреннюю и внешнюю. «Чужесть» внутренняя есть «“Чужесть” внутри “Родно-
го мира”, принадлежащая к его внутреннему горизонту», и «“Чужесть” вне “Родного
мира”, принадлежащая к его внешнему горизонту» [2.С.81]. Внутренняя «чужесть»
проявляется как все то, что «мне» не известно в разной степени неизвестности. Та-
кого рода «чужесть» получает свое значение в «родном мире» исходя из «стилевой
аналогии», т.е. «подпадая под “знакомый стиль”» [2.С.81]. Но, по мнению Вальден-
фельса, теория опыта «чужого» Гуссерля не справляется с ситуацией, характерной
для внешней формы «чужести» – когда чужеродное для «родного мира предстает в
модусе непонятности. В этом случае, замечает Вальденфельс, «“конкретная анало-
гия” разрушается, и я попадаю в ситуацию, подходящую под витгенштейновское
“Я не ориентируюсь”» [2.С.82].
Вальденфельс определяет феномен «чужое» как гиперфеномен, поскольку «чу-
жое» «демонстрирует себя только тогда, когда уклоняется от схватывания <...>»
[1.С.127]. На этом основании опыт «чужого» должен представлять собой «опыт не-
преодолимого отсутствия» [2.С.81]. Для этого в интенциональном смысловом по-
рядке «собственного» должна возникнуть брешь, пропасть, разрыв. Здесь Вальден-
фельс опирается на учение Гуссерля о раздражении (Affektion). Раздражение прежде
всего можно определить как респонзивное, а не интенциональное, основываясь на
том, что «раздражение с его пропастью между восприятием чужого и самовосприя-
тием не может быть сведено ни к какому общему смыслу» [1.С.130]. «Чужое» как
гиперфеномен, т.е. как то, что является в своем отсутствии и внепорядковости, об-
наруживается как раздражающая, атакующая, причиняющая сила.
Феномен «чужое», по мнению Вальденфельса, требует особого логоса – логоса
респонзивной феноменологии, логики ответа. Респонзивная теория опыта «чужого»
«начинается по ту сторону смысла и правил, там, откуда нечто нас вызывает и ставит
под вопрос наши собственные возможности еще до того, как мы обращаемся к воле-
нию знания и понимания» [1.С.131]. Вместо интенциональных актов «схватывания»
«чужого» из порядка собственного» Вальденфельс выстраивает логику ответа на при-
тязания «чужого».
Прежде всего, притязание «чужого» «имеет двойное значение, а именно является
призывом, который направлен к кому-то, и претензией, которая распространяется
на нечто» [1.С.132]. Сообразно двойственности притязания ответ имеет двойную
форму. Ответ на нечто есть содержательный ответ, ответ-answer, который «заполня-
ет пробелы в пропозициональном содержании вопроса <...>» Ответ на призыв ко мне
есть ответ-response – событие ответа, «которое не заполняет никакие пробелы, а от-
вечает предложениям и притязаниям другого» [1.С.133].
Далее Вальденфельс выделяет четыре момента логики событийного ответа-
response. Первый момент ответа – сингулярность. Сингулярность есть знак уникаль-
ной событийности ответа, которая ставит ответ в ранг таких событий в истории че-
ловека и целых народов, «“которые не забываются”, так как они вводят новый сим-
волический порядок, утверждают смысл, открывают историю, призывают к ответу,
порождают обязательства» [1.С.135]. Второй момент ответа – неизбежность. Ради-